Berlin – Alexanderplatz

 Берлин, Александерплац

   1931 - Германия (80 мин)

     Произв. Allainz Film

     Реж. ФИЛ ЮТЦИ

     Сцен. Альфред Дёблин, Ганс Вильгельм, Карл Хайнц Мартин по одноименному роману Атьфреда Дёблина

     Опер. Николаус Фаркас, Эрих Гизе

     Муз. Аллан Грей, Артур Гутман

     В ролях Генрих Георг (Франц Биберкопф), Мария Бард (Силли), Маргарете Шлегель (Мице), Бернхард Минетти (Райнхольд), Герхард Бинерт (Клемпнер-Карл).

   Уличный торговец Франц Биберкопф выходит из тюрьмы. Он возвращается к работе в самом центре Берлина, на Александерплац. В соседнем кафе он знакомится с Силли, очень раскованной девушкой, которая становится его подружкой. Банда, часто приходящая в кафе, втягивает Франца в ограбление портновской мастерской. Однако в последний момент Франц противится, и его выкидывают из фургона. Франц попадает под машину и приходит в себя в больнице. Он остается жив, но лишается руки; выписавшись из больницы, он знакомится с уличной певицей по имени Мице. Франц возобновляет дурные знакомства в кафе и промышляет воровством. Мице и Силли хорошо ладят друг с другом и вместе стараются вернуть Франца на праведный путь. Один бандит убивает Мице в лесу за то, что она его отвергла. Франц хочет расправиться с ним, но его забирают в полицию, а затем выпускают. Он возвращается к работе на Александерплац.

   ► Этот фильм 1-х лет звукового кино не желает расставаться с завоеваниями «великого немого» в том, что касается подвижности и виртуозности операторской работы, а также текучести и энергичности монтажа. Эта картина дарит зрителю нечто вроде бодрой и живой документальной хроники о густонаселенном центре Берлина, куда время от времени врываются закадровый комментарий и весьма оригинальные по тем временам звуковые эффекты. Подобная техническая зрелость резко отличается от окаменелой статичности 1-х звуковых картин. Она всячески выделяет кишащий, бурлящий городской мир, где живут персонажи, и создает кинематографический эквивалент стилистических приемов Дёблина. Таким образом документалистика и мораль идут рука об руку, поскольку люди в этой суете показаны как существа, способные не только на движение, но и на внутренний рост. Тот, кто упал, способен подняться: такова мораль этого сюжета. Сценарий построен, словно маятник, и постоянно перемещается из стороны в сторону, однако в финале доносит до зрителя оптимистический заряд, который идет вразрез и с трагическим фатализмом экспрессионистов, и с натуралистической мрачностью большинства фильмов, принадлежащих течению немецкого реализма. Этот оптимизм можно счесть искусственным, но Генрих Георг, один из лучших немецких актеров, обладает достаточной силой и энергетикой, чтобы сделать его убедительным, хотя бы пока идет фильм.